"Даже на Центральном рынке происходит больше интересного". Старый город – больше не центр Таллинна?
«В Эстонии много замечательных мест, которые могут посещать как местные жители, так и иностранцы. Однако самый большой и величественный средневековый объект – Старый город Таллинна – постепенно начинает, образно говоря, уходить в тень», – пишет член правления Pindi Kinnisvara Пеэп Сооман.
Относительно Старого города в Википедии можно найти следующие сентенции: «Особая ценность Старого города Таллинна состоит, прежде всего, в сохранившейся до наших дней средневековой среде и структуре, которая на сегодняшний день уже исчезла в других столицах Северной Европы», и еще: «Таллинн представляет собой один из наиболее сохранившихся и целостных средневековых городов Европы, являясь подлинной жемчужиной эстонской архитектуры».
Однако с годами вся эта восхитительная архитектура и столь знакомые для многих шум и суета Старого города как-то незаметно, но последовательно превратились в чужие для местных жителей понятия. Если исключить шумно гуляющую по выходным молодежь в районе «треугольника опасности», то все меньше остается тех, кто попадает в Старый город спонтанно или почти случайно, поскольку там «всегда что-нибудь происходит». Однако сегодня, к сожалению, это уже не так. В Теллискиви происходит. В Ноблесснере происходит. В Ротерманни происходит. Даже на Центральном рынке происходит больше интересного, если внимательно посмотреть.
С одной стороны, в этом же нет ничего плохого, если в самом центре города, среди тишины и спокойствия возникает пульсирующая жизнь где-нибудь на заднем дворе, привилегиями которой могут наслаждаться лишь платежеспособные избранные, состоятельные владельцы недвижимости и доставляемые в город круизными лайнерами туристы с селфи-палками.
С другой стороны, в понимании жилого квартала неимоверно большой Старый город все же не является просто обычным жилым районом, участвовать в развитии духовной жизни которого имела бы право или могла участвовать лишь горстка его жителей и какой-нибудь предприниматель с горячей душой, который реновировал пару домов в старой части города. Независимо от того, возведен ли дом из бетона, камня или бруса, идея всегда одна – жизнь в здание, комплекс задний или в более широком плане в городское пространство могут вдохнуть только люди, а не бессловесный строительный материал.
В данном случае круг участников мог и должен был бы стать значительно более широким, поскольку речь идет о национальной гордости всей Эстонии. Включение Старого города в 1997 году в список Всемирного наследия ЮНЕСКО возлагает на всех нас также и моральную обязанность поддерживать в Старом городе привлекательную и активную среду, в которую хочется окунуться, в которой хочется оставаться и из которой всегда возвращаются, став немного умнее. Когда 25 лет назад представители ЮНЕСКО, то есть учреждения Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры вносили Старый город Таллинна в список Всемирного наследия, то едва ли они имели в виду только продолжающиеся всего 3 дня в году Дни Старого города, эпизодические кампании скидок в ресторанах и случайные концерты, проходящие под церковными сводами.
Я, конечно же, не предлагаю, бесконтрольно прилагать усилия во имя того, чтобы по Старому городу бегали карлики в шапках средневековых шутов, человек, выбросивший окурок на мостовую, усмирял хулиганов, забрасывая их помидорами, или из каждого угла доносилась быстро надоедающая музыка фиделя. Целью не является стремление устраивать шутовство или содержать открытый с десяти до шести тематический парк.
Я имею в виду, что таллиннский Старый город как флагман культурного наследия Эстонии мог бы иметь достойную и постоянную программу, в рамках которой в результате совместной деятельности жителей, предпринимателей, местного самоуправления и деятелей образования, науки и культуры возникло бы что-то такое, что вновь и вновь привлекало бы людей в Старый город, поскольку там всегда будет происходить что-то интересное, необычное и познавательное.
Если оставить на минуту ЮНЕСКО в стороне, то Старый город – это городское пространство наших городских пространств. Ошибочно считать, что недвижимость как отдельная единица и городское пространство как целое не были бы тесно связаны между собой. Даже ёжику ясно, что за активной жизнью вышеупомянутых районов Теллискиви, Ноблесснера и Ротерманна как раз и стоят передовые девелоперы с современным мышлением, непосредственно заинтересованные в том, чтобы район стал интересным и привлекал как можно больше людей. В Старом городе такая группа заинтересованных людей отсутствует, поскольку там ничего нельзя пристраивать. Возникает, скорее, обратный эффект – жители монолитного Старого города (и Департамент охраны памятников старины) заинтересованы в том, чтобы как можно больше сохранять стабильность среды, законсервировать её, и это вызывает принципиальное сопротивление всему новому и интересному.
С точки зрения городского развития в нынешнем эклектическом развитии (спаде) Старого города проигравших, к сожалению, значительно больше. Если рыба начинает гнить с головы, то развитие города начинается с его центра. Если нынешняя, еще больше усугубившаяся во время пандемии тенденция продолжится, то однажды мы обнаружим, что рынки, музыка, театры, культурные программы, мастер-классы, музеи и, наконец, все заведения качественного общественного питания переместили доверие торговых центров столицы в расположенные в окрестностях Старого города районы или даже в другие части города. И, в конце концов, от некогда бывшей «подлинной жемчужины архитектуры» и «сохранившейся до наших дней средневековой атмосферы» останется лишь жилой район с неуклонно амортизирующимися зданиями, не очень доступный и постепенно теряющий своих жителей. В нем могут остаться лишь общающиеся в своем узком кругу вышедшие на пенсию представители высшего общества вперемежку с туристами, поскольку остальным людям там просто нечего делать.
