Странное завещание: пенсионерка отписала недвижимость квартиранту
(11)
Жительница Таллинна Нина Обрам (86) была высокоинтеллектуальной и образованной женщиной. К сожалению, ее единственный сын умер, и из близких родственников у нее остались только невестка и внук-инвалид. 13 лет назад она написала завещание в пользу внука, однако в этом году изменила свою волю в пользу квартиранта. Спустя три месяца ее не стало, пишет „МК-Эстония“.
В редакцию обратилась соцработник из Маарду Ирина, которая рассказала, что ее подопечного-инвалида при странных обстоятельствах лишили имущества – наследства от его родной бабушки.
„Они только что вышли от нотариуса в полнейшем шоке, – рассказала женщина. – Дело в том, что чужой человек лишил инвалида имущества, которое его бабушка много лет назад ему отписала“.
Непростая судьба
„Наша дорогая бабушка Нина проработала всю жизнь в библиотеке Академии наук, – начинает свой рассказ ее невестка Ирена. – Мужа Инно она давно уже похоронила и жила одна в двухкомнатной квартире на Сыпрузе пуйестеэ в Таллинне. Это недалеко от торгового центра „Кристийне“. Вышла на пенсию, пенсия у нее была хорошая, и бабушка жила припеваючи“.
Единственный сын Нины был женат на Ирене. У них родился сын Юрий.
„Но с Тоомасом мы развелись, когда Юрик был еще маленьким, – рассказывает Ирена. – Он женился во второй раз. У него родился еще один сын. Однако в 2009 году его не стало – он застрелился. И после этого бабушка Нина поняла, что кроме нас с Юриком у нее больше никого нет, и в 2010 году написала завещание на Юрия“.
Юрий, к сожалению, к тому времени уже был полностью парализован. Когда ему было 22 года, он пошел купаться на карьер, неудачно прыгнул вниз головой в воду… И получил необратимые травмы спинного мозга.
„И вот уже 20 лет он прикован к кровати, передвигаться может только на инвалидной коляске, и все, что ниже шеи, он не чувствует“, – вздыхает Ирена.
Ирена с Юрием живут в Маарду, в небольшой двухкомнатной квартире. Но периодически бывают в Таллинне.
„Мы ездим на реабилитацию в центр „Адели“, – объясняет она. – Машины у нас нет, а передвигаться с колясочником на общественном транспорте – непростая задача. Очень мало автобусов с низкой посадкой. Но каждый раз, когда мы ездили с ним на реабилитацию, мы встречались с бабушкой в кафе в центре „Кристийне“. К ней-то мы с Юриком подняться не можем, четвертый этаж, поэтому встречались в кафе“.
Неожиданный поворот
По словам Ирены, четыре года назад у бабушки Нины появился квартирант.
„Это ее какой-то давний знакомый, – рассказывает она. – Он занимается нетрадиционной медициной, она к нему ходила лечиться. И это такой мужчина, которому вечно негде жить. Он то у одной женщины поживет, то у другой… И вот четыре года назад он попросился к нашей бабушке. Надо отметить, что она была уже в почтенном возрасте и обрадовалась, что он будет ей по хозяйству помогать. Говорила: „Вот Валерий мне полочку прибил!“, „Вот Валерий мне там починил“. Ну все понятно, мужик в доме – это мужик в доме“.
Однако, по словам Ирены, получалось так, что Валерий у бабушки жил, но ни за что не платил.
„За все платила она! – возмущается женщина. – У него вечно были какие-то проблемы с деньгами. Пенсия у него, по ее словам, была маленькой, всего 400 евро в месяц. Плюс какие-то еще долги, микрозаймы, быстрые кредиты… Когда он въехал, то стал жаловаться, что ему неудобно на этом диване спать. Она купила ему новый диван. А в другой раз мы пошли вместе в магазин „Пепко“, она взяла там что-то для хозяйства, а он положил в корзину трусы себе, носочки, тапочки… И она за все заплатила! Вот такой вот квартирант“.
В феврале этого года, вспоминает Ирена, бабушка вдруг завела разговор о том, что же будет, когда ее не станет.
„Она стала говорить, что Валерию ведь тогда будет негде жить, – говорит невестка. – Я стала спрашивать, а где же он до этого жил? Неужели за всю жизнь никакого имущества он не нажил? А она ответила, что у него было две квартиры, но там возникли какие-то долги, и он их лишился. Я так поняла, что у него много детей и внуков, одна дочка вроде как живет в своей квартире, а остальные родственники ютятся по съемным. Что стало с теми его квартирами – неизвестно. Но Нина в этом году вдруг начала говорить о том, что очень волнуется, что же с ним будет дальше“.
Ирена отмечает, что в ответ на это напомнила бабушке, что у нее же есть еще и внук Юрий.
„Она всегда говорила: „Я Юрку не оставлю!“ – цитирует ее невестка. – Но в этом году бабушка стала вдруг заботиться не только о Юре, но и о Валерии“.
Визит в „исполком“
Последний раз Ирена с Юрием видели бабушку 9 мая. Юрий с мамой снова ездили на реабилитацию в центр „Адели“ на Эндла, а потом встречались с бабушкой в „Кристийне“.
На все встречи и семейные праздники бабушка Нина всегда приезжала с Валерием. И, по словам Ирены, ей 9 мая даже пришлось Валерия попросить, чтобы он хоть раз дал им побыть наедине.
„А то он все время крутился вокруг, слова бабушке не давал сказать… – возмущается Ирена. – Только когда его не было, можно было с ней нормально пообщаться. При нем она всегда молчала, на всех праздниках говорил только он“.
И, когда они остались наедине, бабушка Нина вдруг рассказала Ирене, что они с Валерием ездили в „исполком“.
„Я стала спрашивать, зачем? – вспоминает невестка. – На что та толком не смогла ничего ответить. Но сказала, что работник „исполкома“ сказала, что у нее два законных наследника. По утверждениям бабушки, ей дали подписать какую-то справку. Я стала спрашивать, не меняла ли она завещания. На что бабушка твердо ответила, что нет. Что это была просто какая-то справка, и ее наследник – по-прежнему Юрик“.
А на следующий день бабушке внезапно стало плохо, и ее отвезли в больницу.
„Валерий стал мне звонить и кричать, что я ее тогда в кафе отравила. Писал мне всякие гадости, обзывал разными словами“, – с дрожью вспоминает она.
Бабушке в больнице тем временем лучше не становилось.
„У нее сильно болел живот. После обследований выяснилось, что нужно делать операцию. Ее отправили на операцию, – говорит Ирена. – Врач потом вспоминал, что ее разрезали – а там внутри все черное! В ночь с 13 на 14 мая ее не стало“.
Так как близким контактом бабушки Нины в регистратуре оформили Валерия, то позвонили ему.
„Он не стал сообщать нам, а, как потом выяснилось, побежал к банкомату и снял с ее счета 300 евро, – возмущается Ирена. – Почему 300? Как нам потом сказали в банке, что это было все, что у нее осталось на счету. Он пытался снять деньги и со второго счета в другом банке, но у него не получилось, потому что он не знал ПИН-кода. Мы стали потом спрашивать, откуда у него ее банковские карточки, на что он ответил, что вытащил их у нее из кошелька, когда ее на скорой увозили в больницу. Дескать, зачем там ей карточки, в больнице-то… Он что, знал, что она оттуда уже не вернется?“
Ирена тем временем, не зная, что бабушки уже нет, звонила ей на мобильный и не понимала, почему та не отвечает.
„Я сначала думала, что, может, спит. Или ее повезли на обследование, – вспоминает она. – В конце концов позвонила в информацию, и там мне сказали, что ее больше нет…“
Кто быстрее?
На следующий день Ирена и Юрий поехали в больницу. Но там произошла неожиданная встреча.
„Когда мы уже получали справку о смерти, в больницу ворвался Валерий, который кричал, что он – племянник бабушки, и чтобы никакую справку нам не давали“, – вспоминает Ирена.
Она считает, что справка о смерти, которую он с боем пытался получить, была бы для него способом наживы.
„Ведь с ней можно было бы пойти в банк и снять деньги со счета, – говорит невестка. – Или попросить о каком-то пособии. Юрику, кстати, писал какой-то родственник Валерия и просил фото справки, чтобы он мог пойти с нею в соцотдел и получить пособие. Еще он просил у Юрика перевести ему денег, чтобы он мог приехать“.
С этой справкой Ирена с Юрием пошли в банк, и тогда-то и выяснилось, что в день смерти их бабушки Валерий снял со счета в SEB 300 евро – все, что было.
„Был еще и счет в Swedbank, откуда он тоже пытался снять деньги, но у него, как нам сказали, не получилось, – сообщает Ирена. – Нам выдали в банке по справке деньги на похороны, но их было так мало, что мне пришлось еще собирать по моим подругам. У одной одолжила, у другой… Кое-как насобирали. Хотя Нина мне говорила, что у нее дома под тумбочкой хранятся 2000 евро похоронных. Однако Валерий в квартире окопался, нас туда не пускает, замки сменил и утверждает, что никаких денег там нет“.
По словам Ирены, Валерий пришел в день прощания с тремя незнакомыми ей людьми, вроде как своими родственниками.
„Без цветов, без ничего, – возмущается невестка. – На похороны тоже не скинулся. И потом они вчетвером пришли в ресторан на поминки, покушать. Когда я спросила, где те 300 евро, которые он снял с бабушкиного счета, он ответил, что он их с собой не взял. Впрочем, у него никогда никаких денег с собой не было“.
Много вопросов
После похорон Ирена с Юрием и соцработником пошли к нотариусу, где выяснилось, что бабушка изменила завещание.
„В феврале этого года, за три месяца до смерти, она вместе с Валерием поехала к нотариусу и подписала новое завещание, – вздыхает Ирена. – Дескать, все имущество достается Валерию. Это, видимо, и был тот визит в „исполком“. Понимала ли она, что подписывает? Вряд ли. Эстонского она не знает, и в завещании указано, что от письменного перевода она отказалась“.
Невестка добавляет, что есть и сомнения, что нотариус проверяла, соображает ли человек, который пришел писать завещание. У нее вызывает подозрения и то обстоятельство, что когда она стала бабуле наедине задавать вопросы, то на следующий день ей вдруг „стало плохо“, и ее отвезли в больницу.
„Не мог ли Валерий со своей нетрадиционной медициной что-то с бабушкой сделать, видя, что родственники начинают что-то выяснять?“ – задают они риторический вопрос.
И сейчас Ирена с Юрием переживают, что будет с бабушкиной квартирой.
„Мы думали, что ее продадим и потратим деньги Юрику на реабилитацию, – отмечает невестка. – Ведь государство дает бесплатно только 10 дней в Хаапсалу, остальное – за свой счет. Наш единственный доход – пенсия по нетрудоспособности Юрика и прожиточное пособие от Маарду. И вот теперь выясняется, что квартира достанется не родному внуку, а совершенно постороннему человеку. Бабушка в здравом уме и твердой памяти никогда бы так не поступила“.
Подруги против
30 мая состоялось погребение праха покойной Нины на кладбище Пярнамяэ – рядом с сыном. Валерий на погребение не пришел, зато пришли две подруги, которые тоже поделились возмущением по поводу этой ситуации.
„Этот Валерий никому из нас не нравился, – говорит одна из них. – Когда он был дома, Нина даже не могла по телефону разговаривать. Да, нет, потом поговорим. И к себе не приглашала. Да и ходок он еще тот. То у нее поживет, то к другой женщине уйдет. Оттуда его погонят – так к ней возвращается“.
„У нее была близкая подруга в Финляндии, – говорит другая. – Она ей все-все всегда рассказывала. И если бы Нина понимала, что она изменила завещание, то обязательно бы ей рассказала. Но за эти три месяца ни слова не сказала ей о новом завещании“.
„Она меня любила“
Именно так утверждает Валерий Альяс, наследник Нины Обрам. Чтобы получить его комментарий, „МК-Эстония“ вместе с Иреной и Юрием приехала после погребения праха покойной Нины к ее дому.
Однако дверь в квартиру открыл молодой парень (впоследствии выяснилось, что это внук Валерия), который сказал, что Валерий уехал кому-то помогать. Но спустя несколько минут к дому приехал на машине Валерий, который вместе с двумя людьми стал из большой черной и слегка побитой машины что-то выгружать. (По данным Транспортного департамента, у этой машины нет ни страховки, ни техосмотра, зато есть запрет на отчуждение от судебного исполнителя.)
Валерий – импозантный молодящийся мужчина, с крашенными черной краской бровями, усами и волосами. Он признается, что ему 72 года, но он очень любил покойную Нину, и жили они душа в душу.
„А они сами во всем виноваты, – говорит он, указывая пальцем на родственников Нины. – Не приезжали, не помогали. Юрий сам виноват, что он инвалид. Надо было думать головой. Ее сын тоже натворил дел: он взял женщину с двумя детьми, она забеременела, родила мальчика. У Нины был день рождения, и они приехали в гости. По пути назад жена ему призналась, что мальчик – не от него. Он взял служебный пистолет и где-то на пустыре застрелился! В день рождения матери! Так что не было у нее нормальных родственников, только я. Нина меня любила, и я ее любил. Мы жили как муж и жена. К сожалению, инфаркт кишечника, спасти ее не удалось“.
Он подтверждает, что в день смерти снял деньги со счета покойной. Но при этом считает, что все по закону.
„Ну я же все равно наследник всего этого имущества! – говорит он. – Мы вместе ездили к нотариусу, где она все подписала“.
Он уверяет, что снятые 300 евро потратит на памятник Нине. С фотографией. А на просьбу Юрия отдать ему хотя бы фотоальбом бабушки, где их семейные снимки, ответил отказом: „Только когда пройдет 40 дней!“
Машина с историей: если ввести номер авто, на котором приехал Валерий, в базу данных Транспортного департамента, то выясняется, что у авто нет ни страховки, ни техосмотра, и ею интересуется судебный исполнитель. Фото: Марек Паю
„В поисках новой жертвы“
Ирена и Юрий по пути назад признались, что их просто трясет от всей этой ситуации, и они не знают, что им делать.
„Мы обращались к бесплатным юристам, но те сказали, что если завещание было написано у нотариуса, то шансов нет, – вздыхает Ирена. – А денег на платного юриста у нас нет… В квартире бабушки, по словам соседей, вместе с Валерием уже живут подозрительные личности, кого-то недавно выносили оттуда на носилках, он общается с людьми с тюремными повадками… И не исключено, что скоро квартиру нашей бабушки тоже заберут за долги, а он начнет себе искать новую старушку“.
