Башню сносит. В Японии уничтожат уникальное здание из 1970-х с капсульными квартирами. Кому оно помешало?
В доме, больше смахивающем на марсианский отель из голливудского блокбастера, поселились люди. Но идеальный быт — простой до примитивности, каким его видели в середине XX века, — просуществовал всего несколько десятилетий. Конструкции башни обветшали, и ее спасение сочли нецелесообразным, несмотря на то что проект в свое время разработал и воплотил в жизнь знаменитый архитектор Кисе Курокава (Kisho Kurokawa). Прощание с наследием архитектуры метаболизма и жизнью без излишеств — в материале “Ленты.ру”.
Новый дом
“Накагин” — комплекс, будто собранный из сотни стиральных машин, — возвели в Токио в 1970-1972 годах. Башня смешанного назначения (жилая и офисная) стала символом послевоенного культурного возрождения Японии: ее придумал Кисе Курокава — один из основателей движения метаболистов, участники которого утверждали, что архитектурные формы должны отвечать законам космического развития и быть способными к трансформации. В реальности это предполагало использование в дизайне и строительстве максимально прогрессивных технологий. Кроме того, здания, по задумке Курокавы, обязаны были меняться, эволюционировать — как любой живой организм.
Башне в Симбаси (на самом деле, башни две — в 11 и 13 этажей, но стоят они вплотную друг к другу) суждено было стать и лучшим отражением этой идеи, и доказательством сложности ее реализации: согласно проекту, капсульный небоскреб состоял из отдельных блоков, каждый из которых можно было заменять по мере износа. Кроме того, капсулы разрешалось объединять и комбинировать для создания бóльших пространств. Всего блоков размером 2,5 на 4 метра сделали 140, прикрепив их к двум основным осям с помощью высокопрочных болтов (любой блок якобы можно было легко удалить, не затрагивая другие).
Капсулы оснастили инженерными сетями, выполнили незатейливую внутреннюю отделку перед отправкой на строительную площадку — до такого не додумались даже в Советском Союзе, где уже вовсю велось возведение жилья без архитектурных излишеств — типовых “хрущевок” и “брежневок”. И хотя блоки были разработаны с расчетом на массовое производство, ни один из них в последующие 50 лет не был заменен.
Кому это надо
Изначально предполагалось, что в необычном доме поселятся холостые работники токийских офисов, количество которых в городе резко увеличилось в период быстрого роста японской экономики. В суперкомпактных капсулах было все необходимое для обеспечения комфортной жизни этой категории граждан — кухонный уголок, телевизор, магнитофон, санузел размером с туалет в самолете и кровать, над которой располагалось единственное, но большое окно. Естественно, “Накагин” не должна была стать местом постоянного проживания офисных служащих — по задумке архитектора, они могли бы останавливаться в микроквартирах в будние дни, чтобы не тратить время на утомительную дорогу из пригородов до работы.
В рекламных буклетах башни от 1972 года указывалось, что жильцы за дополнительную плату могли заказать уборку капсул и даже секретарские услуги (включая машинопись). Предполагалось, что питаться дома они будут крайне редко — для хорошо зарабатывающих сотрудников офисов в то время уже открылись рестораны, коктейль- и суши-бары популярного торгового квартала Гиндза. Десятиметровые боксы продавались по цене 3,8-4,8 миллиона иен (12,5-15,8 тысячи долларов, для сравнения: новый автомобиль Cadillac тогда стоил около 6,4 тысячи долларов). С поправкой на инфляцию сегодня это около 10,9-13,8 миллиона иен, или около 86,5-109 тысяч долларов. Квадратный метр жилой недвижимости в центральных районах Токио в настоящее время стоит чуть больше 10 тысяч долларов — получается, что 50 лет назад “Накагин” продавали по ценам XXI века. Тем не менее, все квартиры были реализованы за шесть месяцев.
Критики инновационного жилья утверждали, что у резидентов дома неизбежно разовьется клаустрофобия — окна в большинстве капсул вообще не открывались, просто не были оборудованы соответствующим механизмом (эта опция была бонусной). Но продавцы боксов исхитрились и даже предлагали их в “суперлюксовой” комплектации, с мягким ковровым покрытием, обоями из искусственной кожи, цветным телевизором и двухкассетным магнитофоном.
Заменимых нет
Идея архитектора Курокавы о замене капсул с течением времени (каждые 25 лет) провалилась: с одной стороны, возникли сомнения, что можно безнаказанно, то есть без угрозы обрушения всей конструкции, снимать отдельные боксы. С другой — демонтаж и ремонт обошелся бы слишком дорого: по экспертным оценкам 2006 года, в 6,2 миллиона иен (53 тысяч долларов по курсу) за каждую капсулу. В итоге ни одна квартира так и не была заменена, жильцы ограничивались косметическим ремонтом.
Интересно, что примерно то же случилось с другим “шедевром” эпохи космической гонки и типовой архитектуры — хрущевками. Срок службы большинства таких домов тоже был рассчитан на 25 лет, но многие из них не снесены до сих пор. Еще одна общая черта: и в башне “Накагин”, и в некоторых хрущевках при строительстве использовался асбест. Асбестовая пыль — канцероген, провоцирующий развитие онкологических заболеваний. В Москве хрущевки с асбестом снесли еще в первую волну реновации в начале 2000-х.
В японском доме этот материал нужен был для обеспечения противопожарной защиты капсул и в итоге оказался в полах, потолках и стенах. Жителей в свое время предупредили, что они должны быть очень осторожны при проведении ремонтных работ, поскольку напыляемый асбест легко рассеивается. Удалить его сложно, и отчасти именно поэтому еще в 2007 году большинство резидентов проголосовали за снос здания. Помимо асбеста их волновала сейсмоустойчивость дома, постоянные поломки водопровода, отключение системы вентиляции (из-за опасений по поводу распространения асбестовой пыли) и системы горячего водоснабжения.
Владельцы малопригодных для жизни боксов твердо заявили, что выступают за демонтаж дома и строительство новой современной башни взамен. Чтобы сохранить свое творение, архитектор Курокава предложил воспользоваться преимуществами гибкой конструкции — снять устаревшие капсулы и установить новые. План поддержали крупные архитектурные объединения Японии, но отвергли собственники: по их мнению, на участке возле дорогого района Гиндза можно было построить более комфортное жилье. А спустя несколько месяцев, в октябре 2007-го, Курокава умер.
Руки прочь
Странным образом созданный им дом просуществовал еще 15 лет. Сначала из-за мирового экономического кризиса не могли найти инвестора, готового заняться демонтажем здания и реализацией нового проекта. Потом о “Накагин” просто забыли. В 2010 году в здании полностью отключили горячую воду, по состоянию на октябрь 2012-го около 30 из 140 капсул по-прежнему использовались для проживания, в оставшихся разместили склады и офисы, но большую часть просто забросили.
Во второй половине десятилетия число активных сторонников сохранения здания неожиданно стало расти. Одним из них стал Николай Уруссофф, архитектурный критик The New York Times, назвавший архитектуру башни великолепной. “Как любое величайшее строение, “Накагин” — кристаллизация далеко идущего культурного идеала, — заявил эксперт. — Существование этого здания — мощное напоминание о дорогах, которыми мы не пошли, о возможных мирах, сформированных иными наборами ценностей”.
В 2014 году Масато Абэ, один из бывших жителей дома и основатель проекта “Спасти башню Накагин”, заявил, что он попытается собрать пожертвования со всего мира для выкупа капсул и сохранения здания. Эта затея провалилась, а в мае 2021-го стало известно, что управляющая компания проголосовала за продажу комплекса. Меньше года спустя дом объявили подлежащим сносу.
Начало демонтажа запланировали на 12 апреля — Международный день полета человека в космос: через 50 лет после рождения этого странного образца внеземной архитектуры. Тацуюки Маэда, специалист по охране окружающей среды, владеющий более чем дюжиной компактных боксов в “Накагин”, сообщил, что как минимум несколько капсул будут сохранены. “Мы пока не знаем, сколько именно блоков сможем забрать, но планируем отремонтировать их и отправить, например, в музеи, — сказал Маэда. — Это не конец жизни здания, я с нетерпением жду, когда капсулы начнут свой новый путь”.
Один из образцов капсульной квартиры уже установлен в Музее современного искусства в Токио, здание которого тоже спроектировал Курокава. Тем временем фирма, основанная архитектором и названная в его честь, заявила, что сохранит башню в “цифровом пространстве”. Эта идея, по мнению соратников и последователей мастера, в наибольшей степени соответствует философии, которой следовал Курокава, — архитектурные формы должны эволюционировать, а не застывать вечным караулом уходящих эпох.
